Последний аргумент

Павел Смородин

Пока в правительстве идут дебаты по поводу нового законопроекта по условиям подключения НПЗ к трубопроводам «Транснефти», российские владельцы иномарок продолжают убивать свои машины некачественным топливом, топливный рынок остается в преддефицитном состоянии, а мимо казны на экспорт уходят миллионы тонн слабо переработанной нефти.

Почему, несмотря на благоприятную в последнее десятилетие рыночную конъюнктуру, российская нефтянка продолжает выдавать низкокачественные продукты? Удивительно также и то, что, будучи мировым лидером по добыче нефти, Россия не может насытить собственный рынок некоторыми видами нефтепродуктов. Так, высокооктановый бензин, удовлетворяющий нормам Евро-3 и Евро-4, до сих пор частично импортируется.

В среднем по России глубина переработки нефти составляет около 70%. Отдельные крупные нефтеперерабатывающие заводы рапортуют о вводе в строй оборудования, повышающего глубину переработки до 85% и даже 92%. Но все равно: это не 95%, ставших «статусом кво» для западных нефтехимических компаний.

Вместе с тем, российский бизнес (даже государственный) трудно обвинить в слабоумии. В любой рыночной экономике целесообразность диктуется понятиями рентабельности. Иными словами, условия, сложившиеся в нашей стране, поощряют производство именно низкокачественных нефтепродуктов. Главной причиной эксперты называют систему налогообложения нефтянки, а также отсутствие жесткой законодательной базы подключения НПЗ к трубопроводам «Транснефти».

Переработка невыгодна?
В нашей стране ставки на экспорт нефтепродуктов меньше, чем для сырой нефти. По замыслу, это должно было стимулировать развитие перерабатывающей промышленности и увеличение доли экспорта продукции с более высокой добавленной стоимостью.

Но на этом логика кончилась: для нефтепродуктов ставка разнится в зависимости от себестоимости их производства - чем она дороже, тем пошлина выше.

В настоящее время ставка светлых нефтепродуктов составляет около 73% от экспортной пошлины на нефть, а тёмных - всего 39%. Если сейчас ставка для тонны нефти составляет $240,7, то для светлых нефтепродуктов она составляет $174,5, а для мазута - $94 за тонну.

Логичным ответом «невидимой руки рынка» стало наращивание в объеме переработки доли темных нефтепродуктов. По оценкам аналитика ИК «Велес Капитал» Дмитрия Лютягина, по России доля мазута от общего объема перерабатываемой нефти составляет 37%, в то время как в Европе тот же показатель равен 8,7%.

Очевидно, что экспортировать мазут выгоднее, чем нефть или высокооктановые бензины. Для производства мазута не нужно современное и дорогое оборудование. Отчасти благодаря этому преимуществу в России с 90-ых годов начали плодиться мини-НПЗ - предприятия, производящие до 1 млн т нефтепродуктов в год. Они используют гораздо более простое и дешевое оборудование, чем их «старшие братья», которое в лучшем случае позволяет получать из нефти всего три фракции - мазут, дизельное топливо и низкооктановый бензин.

«Входной билет» в этот бизнес не так высок - самую простую установку мощностью 30 т в сутки можно купить за 3,5 млн руб. Впрочем, есть совсем дешевые решения, так называемые «самовары» (или «керосинки»), которые начали плодиться в шальные 90-е года сначала на территории Чечни, а потом и по всей России. Простейший «самовар» представляет собой цистерну с нефтью, которую нагревает открытым пламенем костер. Понятно, что о качестве получаемого топлива говорить не приходится.

При действующей налоговой системе средняя рентабельность заводов с низкой глубиной переработки составляет 30%, в то время как у современных высокотехнологичных заводов этот показатель вдвое меньше. Фактически, совершенствование нефтепереработки в России сейчас ведется директивными методами.

От собственной налоговой политики несет потери и государство, недополучая налоги, которые могли бы поступать от сбыта нефти и высококачественных нефтепродуктов. Эти потери измеряются миллиардами долларов.

По расчетам президента «Роснефти» Сергея Богданчикова, Россия недополучает каждый год по $13 млрд из-за низкой глубины переработки «черного золота». Сейчас в России добывается 488 млн т нефти. «Если мы возьмем соответствующие объемы, которые были переработаны в прошлом году с глубиной в 60%, и переработаем их с глубиной в 95%, то Россия получит дополнительного дохода в $13 млрд», - заявил Богданчиков.

Неуклюжесть сложившейся схемы налогообложения нефтянки очевидна всем. Но, как бы это парадоксально ни звучало, мгновенно изменить ее не получится. В правительстве сейчас рассматривается вариант с повышением экспортных пошлин на тёмные нефтепродукты до одного уровня со светлыми. Но, как отмечают в Минэнерго, это может привести к росту цен на внутреннем рынке, на котором его участники будут добирать неполученную прибыль от экспорта.

В ожидании политического решения
Поэтому на сегодняшний день есть лишь один действенный канал влияния на ситуацию - доступ к трубопроводам «Транснефти». Трубопроводному монополисту и так сильно досаждают «самовары», сидящие на незаконных врезках в нефтепроводы. Перманентная ликвидация врезок на Кавказе, в Самарской области и на Урале давно является источником раздражения в компании. Слитая из трубы сырая нефть прямым ходом отправляется на «самоварную» переработку. Оттуда часть уходит на внутренний рынок, часть - за рубеж.

В «Транснефти» предпринимают попытки ограничить доступ к трубе. На данный момент в законопроекте Минэнерго прописаны четкие критерии, при выполнении которых НПЗ могут подключиться к нефтепроводам. В частности, компания-заявитель должна предоставить данные о качестве нефтепродуктов и о глубине переработки нефти, которая должна быть не ниже 75%. Кроме того, НПЗ должен указать планируемые объемы переработки и транспортировки по магистральным нефтепроводам, перечислить поставщиков нефти, которые гарантированно в течение трех лет будут ее поставлять на НПЗ, и т.д. При этом мощность завода должна быть не менее 3 млн т нефти в год.

Однако пока закон на стороне переработчиков, чьи интересы защищает Федеральная антимонопольная служба (ФАС). В настоящее время проект постановления о порядке подключения нефтеперерабатывающих заводов к магистральным нефтепроводам и нефтепродуктопроводам находится в правительстве. Сдвинуться дальше ему мешают разногласия с ФАС, которая в требованиях «Транснефти» усмотрела дискриминацию в отношении независимых НПЗ.

Очевидно, «Транснефть» и Минэнерго будут взывать к политическому решению этого вопроса. Ведь «труба» остается единственной преградой, которая смогла бы при нынешнем законодательстве отделить зерна от плевел на российском нефтяном рынке.